• Twitter
  • YouTube
  • Facebook
<

КОГНИТИВНЫЕ НАРУШЕНИЯ: АКТУАЛЬНОСТЬ ПРОБЛЕМЫ, ЭТИОПАТОГЕНЕЗ, ДИАГНОСТИКА И ЛЕЧЕНИЕ
Т. С. Мищенко

olfa

Журнал «Серцева недостатність та коморбідні стани», № 2, 2017 р.

 

Т. С. Мищенко

ГУ «Институт неврологии, психиатрии и наркологии Национальной академии медицинских наук Украины», г. Харьков

 

В последние несколько десятилетий XX века возрос интерес к проблеме когнитивных на­рушений (КН). Актуальность проблемы об­условлена, с одной стороны, раскрытием новых патогенетических механизмов снижения когнитив­ных функций (КФ) и разработкой на этой основе подходов к восстановлению нейронов головного мозга, с другой — увеличением доли людей пожи­лого и старческого возраста и резким повышением выживаемости пациентов с инфарктом миокарда и инсультом [1-3].

Наиболее тяжелой формой КН является деменция. В последние десятилетия интерес к деменции суще­ственно возрос, что обусловлено значительным уве­личением числа больных с этой патологией, которая по социально-экономическому бремени в настоящее время вытесняет онкологические заболевания [4]. Сегодня в мире насчитывается 35,6 млн лиц, страда­ющих деменцией. Ежегодно 7,7 млн людей впервые заболевают этим недугом [5-9]. Согласно данным популяционных исследований, проведенных в стра­нах Европы, деменцией страдают приблизительно 5% населения в возрасте до 65 лет и 25% населения в возрасте до 85 лет [10, 11]. В США в 2015 году, по данным статистики, один из девяти американцев в возрасте 65 лет и старше страдал болезнью Альц­геймера (БА), а у одного из трех умерших пожилых людей были обнаружены признаки деменции [12]. В целом в США 14,7% людей в возрасте после 70 лет страдают деменцией [12]. В Украине, согласно дан­ным официальной статистики Министерства здра­воохранения, в 2016 году было зарегистрировано более 20 тыс. пациентов с различными формами деменции. Однако это только вершина айсберга. Большинство пожилых людей в нашей стране, ко­торые страдают различными формами деменции, не обращаются за медицинской помощью и остаются наедине со своим недугом или со своими близкими. Эксперты Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) предполагают, что количество пациентов с де­менцией к 2050 году утроится и достигнет 115,4 млн человек. 70% из этого количества будут составлять жители развивающихся стран [5,6].

Деменция ложится тяжелым экономическим бре­менем на общество. Только в США ежегодно на ле­чение и реабилитацию больных с деменцией расхо­дуется от 150 до 215 млрд долларов, что составляет 1% валового внутреннего продукта [13]. Это больше, чем на лечение болезней сердца или онкопатоло­гии. Стоимость лечения и ухода за одним больным в США колеблется от 18,5 до 27 тыс. долларов в год [14]. О важности этой проблемы говорит тот факт, что в январе 2011 года Европейским парламентом была утверждена Европейская инициатива по борьбе с деменцией. На исследования по деменции Ев­ропейский Союз выделил 159 млн евро, а Нацио­нальный институт здравоохранения США — 480 млн долларов. В 2017 году в США на проведение научных исследований по деменции предусмотрено около 1 млрд долларов [15].

Определение понятия КН

Под КФ принято понимать наиболее сложные функции головного мозга, с помощью которых осу­ществляется процесс рационального познания мира и взаимодействия с ним [3, 16]. В последние годы большинство исследователей употребляют термин «нейрокогнитивные нарушения», подчеркивая зна­чимость головного мозга в их развитии. К КФ от­носятся: восприятие (гнозис) — способность рас­познавать информацию, поступающую от органов чувств; память — способность запечатлевать, сохра­нять и в нужный момент воспроизводить усвоенную информацию; праксис — способность планировать и осуществлять сложные двигательные акты; речь — способность понимать и выражать мысли с помощью слов; мышление (интеллект) — способность ана­лизировать информацию, выявлять сходства и раз­личия, выносить суждения и умозаключения; вни­мание — способность поддерживать оптимальный для умственной деятельности уровень психической активности [17, 18].

КН могут быть различной степени выраженности: легкие, умеренные, тяжелые (деменция).

Легкая степень. Минимальный когнитивный дефицит: человек полностью ориентирован, хорошо выполняет психодиагностические тесты, определя­ющие состояние оперативной памяти, контролирует свое поведение и эмоции, легко выполняет дву-, трехсложные инструкции, но вместе с тем у него отмечается определенное снижение концентрации внимания, умственной работоспособности, запоми­нания нового материала.

Умеренная степень. Пациент периодически пу­тается во времени и пространстве; отмечается уме­ренное снижение оперативной памяти, при выпол­нении двусложных инструкций допускает ошибки.

Выраженная степень (деменция): отмечаются разной степени нарушения памяти и интеллекта в сочетании с различной степенью социальной дез­адаптации.

Согласно Международной классификации болез­ней 10-го пересмотра (МКБ-10) деменция представ­ляет собой приобретенные нарушения памяти и дру­гих КФ, оказывающие клинически значимое влияние на поведение и повседневную активность пациентов. Для постановки диагноза деменции необходимо на­личие органического поражения головного мозга, которое лежит в основе нарушений, ухудшение когни­тивных способностей по сравнению с более высоким уровнем в прошлом. Таким образом, деменция — это синдром хронического органического поражения головного мозга, характеризующийся прогрессиру­ющим нарушением множественных функций коры, в частности памяти, способности к обучению, речи, осмысления, навыков, обеспечивающих независи­мость в повседневной жизни.

Причины КН

Пожилой возраст является основной причиной развития нарушений КФ. Результаты масштабных эпидемиологических исследований показали, что большинство людей пожилого возраста (3/4) жа­луются на снижение памяти, внимания и других высших психических функций. Распространенность КН увеличивается с возрастом пациентов, что об­условлено изменениями в мозге, которые законо­мерно развиваются по мере его старения [16, 17]. Так, за каждый год после 50 лет уменьшается число нейронов, их дендритов, синапсов, рецепторов, а также происходит утрата глиальных элементов. Вследствие этого происходит уменьшение объема мозга (в первую очередь лобной, височной доли, глубинных отделов), снижение уровня метаболизма и перфузии мозга. С возрастом в мозге уменьшается содержание основных нейромедиаторов (дофамина, норадреналина, ацетилхолина), выполняющих важ­ную роль в сохранении КФ. Таким образом, нор­мальное старение сопровождается когнитивным сни­жением. Возрастные изменения КФ характеризуются уменьшением быстроты реакции (брадифрения), трудностью длительно концентрировать внимание (быстрая утомляемость), снижением оперативной памяти (трудности при обучении), сложностью ме­нять программу действий (интеллектуальная «ригид­ность»), постепенным развитием КН, нарушением как минимум в одном из доменов (память, внима­ние, мышление, речь, зрительно-пространственные функции) [19, 20].

Однако если КН в пожилом возрасте прогрессивно быстро ухудшаются и достигают степени умеренного или выраженного снижения, то необходимо искать другую причину, а именно наличие неврологиче­ской или соматической патологии, которая может вызывать КН, или выраженных психиатрических расстройств в виде депрессий, тревоги, делирия.

Поскольку КФ связаны с интегративной работой головного мозга в целом, когнитивная недостаточ­ность закономерно развивается при самых разных очаговых и диффузных поражениях головного мозга.

Наиболее частыми неврологическими заболе­ваниями, которые сопровождаются КН, являются сосудистые заболевания головного мозга (мозго­вой инсульт — МИ, хроническая ишемия мозга), рассеянный склероз, болезнь Паркинсона, хорея Гентингтона, болезнь Коновалова-Вильсона, мулыи- системная дегенерация, эпилепсия, черепно-мозговая травма, алкогольная энцефалопатия и др. [21]. Часто причиной КН может быть соматическая пато­логия (эндокринная патология, хроническая почеч­ная или печеночная недостаточность). Длительные болевые синдромы, тревожные, депрессивные рас­стройства, стресс от госпитализации, в особенно­сти при патологических установках, дезадаптация при низких адаптивных возможностях, переутомле­ние, некомфортная среда в стационаре также могут приводить к развитию КН.

Ряд лекарственных препаратов, такие как седатив­ные и снотворные средства (бензодиазепиновые про­изводные, барбитураты), аналгетики, психотропные, кардиальные (сердечные гликозиды, гипотензивные средства — Р-блокаторы), противоопухолевые пре­параты, антиконвульсанты, холинолитики, противопаркинсонические препараты, кортикостероиды, могут нарушать КФ вплоть до деменции [22].

В некоторых случаях КН выступают в качестве самостоятельного заболевания, однако часто входят в структуру других недугов.

Снижение КФ может быть временным (обрати­мым) или устойчивым (хроническим). Установлено, что около 5% КН являются полностью обратимыми. К таким КН относятся нарушения, возникающие на фоне дисметаболических процессов (гипотиреоз, дефицит витамина В12 и фолиевой кислоты, печеноч­ная, почечная недостаточность, хроническая гипок­сия, злоупотребление алкоголем, психоактивными препаратами и др.), нормотензивной гидроцефалии, тревожно-депрессивных расстройств [23].

Учитывая значительное количество заболеваний, которые сопровождаются когнитивной дисфункцией, проблема КН находится не только в сфере интересов неврологов, психиатров, но и в поле деятельности врачей-кардиологов, терапевтов, семейных врачей.

Причины деменции

Наиболее частой причиной деменции является БА, которая в структуре всех деменций составляет 34% у лиц до 65 лет и 54% — после 65 лет [12].

Второе место занимает сосудистая деменция (СД). Удельный вес СД в структуре всех деменций у лиц до 65 лет составляет 18%, после 65 лет — 16%. Со­гласно данным эпидемиологических исследований заболеваемость СД колеблется от 6 до 12 случаев на 1000 человек населения старше 70 лет. Наиболь­ший вклад в заболеваемость СД вносит перенесен­ный МИ. При этом все подтипы МИ (ишемиче­ский, внутримозговые, подоболочечные геморрагии) приводят к развитию СД. Перенесенный инсульт увеличивает риск развития деменции в 4-12 раз. СД может возникать после поражения как крупных со­судов головы и шеи, так и мелких интракраниальных сосудов. Вследствие поражения крупного сосуда СД чаще всего возникает у больных с большими размерами очага инсульта, а также при поражении в доминантном полушарии. Большое значение имеет локализация очага. Так, при очагах, расположенных в таламусе, в нижней средней височной доли, в ан- гулярной извилине, риск развития СД существенно повышается [24-26].

СД часто развивается и вследствие патологии малых сосудов мозга. Так, риск развития деменции после симптомного лакунарного инсульта (ЛИ) через год составляет 5%, через 3 года — 11-23%. При этом большое значение имеет локализация ЛИ. После ЛИ, расположенных в стратегически значимых зонах (базальные ганглии, лобная доля, таламус), а также сопровождающихся поражением белого вещества головного мозга, чаще всего развивается СД [27].

При этом не только симптомные ЛИ, но и бессимп­томные — «немые» инфаркты мозга часто приводят к развитию когнитивного дефицита вплоть до деменции, особенно у людей пожилого возраста. По данным мно­гих исследователей [28], КН выявляются у 90% больных с «немыми» инфарктами мозга. Было установлено, что риск развития когнитивных расстройств существенно повышается при локализации «немых» инфарктов мозга в таламусе, базальных ганглиях, а также при наличии ги­перинтенсивности белого вещества головного мозга [29].

Помимо МИ, хроническая ишемия мозга, неспе­цифические васкулопатии, синдром CADASIL могут быть причинами развития СД [26].

Однако случаи «чистой» СД и «чистой» БА встреча­ются нечасто. В настоящее время превалирует теория смешанной деменции. В последние годы были прове­дены многочисленные исследования, которые устано­вили взаимосвязь СД и БА. Нейровизуализационные, патоморфологические исследования, длительные наблю­дения за больными показали, что инсульт способен про­воцировать БА или способствовать ее развитию. По-ви- димому, вызванный инсультом ишемический каскад, включающий гипоперфузию, апоптоз, высвобожде­ние цитокинов, воспаление и вызванную дисбалансом нейромедиаторов эксайтотоксичность, могут запускать нейропатологические изменения, играющие централь­ную роль в развитии БА. Да и БА сегодня признана не строго нейродегенеративным заболеванием. Уста­новлено, что факторы сосудистого риска могут играть причинную роль в ее развитии. Установлены общие фак­торы риска и некоторые патогенетические механизмы развития цереброваскулярных заболеваний и БА [30, 31].

Реже встречаются другие виды деменции. Так, на долю фронтотемпоральной деменции приходится 12%, деменции с тельцами Леви — 7%. Другие виды деменции занимают от 10 до 25% [3, 4].

Факторы риска

К факторам риска развития КН относятся генети­ческие, сердечно-сосудистые, образ жизни и др. [32- 41]. Генетические факторы включают семейную предрасположенность (два или более членов семьи с данным заболеванием), уровень аполипопротеина АРОЕ 4 и др.

Заболевания сердечно-сосудистой системы в на­стоящее время рассматриваются в качестве основной причины КН не только сосудистого, но и нейродегенеративного генеза (БА) [42, 43]. Артериальная ги­пертензия (АГ), гиперхолестеринемия, фибрилляция предсердий, сахарный диабет являются факторами риска КН. Особого внимания заслуживает метаболи­ческий синдром, распространенность которого воз­растает в последние годы у людей молодого и сред­него возраста. Наличие этого синдрома существенно повышает риск развития когнитивных расстройств в пожилом и старческом возрасте [44].

Среди всех факторов сосудистого риска развития КН наиболее значимым является АГ. Установлено, что наиболее высокий риск развития деменции, включая БА, отмечается у лиц с повышенным уров­нем артериального давления (АД). Однако чрезмер­ное снижение уровня систолического АД, особенно у пожилых людей, получающих антигипертензивную терапию, может способствовать прогрессированию КН. Связь между повышенным уровнем АД и раз­витием деменции не столь однозначна.

Такая же неоднозначная связь существует между уровнем холестерина и риском развития КН. До­казано, что высокий уровень холестерина в плазме крови у пациентов среднего возраста является фак­тором риска кардиоваскулярной патологии, которая может приводить к возникновению и прогрессирова­нию КН [45]. Вместе с тем была установлена досто­верная связь между повышенным уровнем холесте­рина и сниженным риском развития деменции [46]. Особого внимания заслуживают систематические обзоры Кокрановского сообщества относительно оценки эффективности статинов для профилак­тики и лечения деменций. По результатам система­тического обзора не было установлено профилак­тического влияния терапии статинами на регресс когнитивного дефицита или деменции [47]. В то же время проведенный А. F Макеdо и соавт. метаанализ обсервационных исследований относительно связи между риском развития всех типов деменции и те­рапии статинами показал, что у пациентов, которые лечились статинами, риск развития БА снижался на 39%, других видов деменции — на 27% [48]. Таким образом, данные литературы относительно влияния статинов на КФ носят противоречивый характер.

Перенесенный инсульт и/или транзиторные ише­мические атаки, атеросклеротический стеноз маги­стральных артерий головы, болезнь малых сосудов головного мозга существенно повышают риск разви­тия КН. Снижение КФ, предшествующее инсульту, рассматривается в качестве одного из основных пре­дикторов постинсультных КН и деменции. Несмотря на значительный процент отсутствия клинических признаков КН в остром периоде инсульта, уже через год от начала заболевания у 15-25% больных конста­тируется СД, частота которой возрастает через 3 года до 50% и через 6 лет — до 80%. Особенно опасна агрессивная гипотензивная терапия у лиц с атеро­склеротическим стенозом магистральных артерий головы.

К факторам образа жизни, повышающим риск развития КН, относятся гиподинамия, курение, злоупотребление алкоголем, особенности питания (упо­требление насыщенных жиров), гипергомоцистеинемия, дефицит витаминов В6, В12 и др.

Другие факторы, такие как депрессия, травмати­ческое поражение мозга в анамнезе, профессиональ­ные вредности (соли тяжелых металлов, воздействие низкочастотного электромагнитного излучения), инфекционные агенты (Herpes simplex, Spirochetes и др.), также могут приводить к развитию КН.

Патогенез КН

Известно, что КФ формируются в результате ин­тегративной деятельности разных отделов головного мозга. При этом площадь ассоциативных зон коры головного мозга многократно превышает площадь первичных двигательных и сенсорных зон. Каждый отдел головного мозга вносит свой специфический вклад в формирование КФ. Гиппокамп, мамиллярные тела, медиальные ядра таламуса и связанные с ними структуры (круг Пейпеца) отвечают за под­держание надлежащего уровня внимания и запоми­нание новой информации. Задние отделы коры (те­менные, височные и затылочные доли) обеспечивают восприятие, обработку, распознавание и сохранение информации. Роль лобных долей головного мозга заключается в выборе цели деятельности, разра­ботке программы для достижения поставленной цели и контроле за выполнением программы (так называ­емые управляющие функции). При поражении этих структур развиваются КН.

Важное значение отводится здоровому питанию. Следует отдавать предпочтение средиземноморской диете, которая включает жирную рыбу, обитающую в холодных водах, зеленые листовые овощи, орехи.

Учитывая патогенетическую роль АГ и других со­судистых факторов риска, своевременное и адек­ватное лечение сердечно-сосудистых заболеваний, особенно в среднем возрасте, играет немаловажную роль в профилактике КН.

В прошлом были указания на то, что курение сигарет, возможно, снижает риск развития БА. Однако в по­следующем было показано, что «нейропротективный» эффект курения обусловлен меньшей продолжитель­ностью жизни курильщиков. В то же время курение, как сильный и независимый фактор риска инсульта, безусловно, повышает риск возникновения СД.

Важным в профилактике КН является своевре­менное и эффективное лечение гипотиреоза, пече­ночной недостаточности, дефицита витамина В12, депрессии.

Таким образом, можно определенно говорить, что сегодня имеются эффективные средства, ко­торые позволяют в большинстве случаев значи­тельно повысить качество жизни больных с КН и облегчить жизнь их родственникам, продлить продолжительность активной жизни пациентов. Задачей будущего является разработка и внедре­ние в практику способов патогенетического ле­чения дегенеративных и сосудистых заболеваний головного мозга, которые могли бы остановить прогрессирование нарушений памяти и других КФ в пожилом возрасте.

Литература

 

  1. Graham N.L., Emery Т., Hodges J.R. Distinctive cognitive profiles in Alzheimer’s disease and subcortical vascular dementia. J. Neurol. Neurosurg. Psihiatry, 2004; 75 (1): 61-71.
  2. Diamond P.T. Rehabilitative management of post-stroke visuospatial inattention. Disabil. Rehab. 2001; 23 (10): 407-412.
  3. Захаров B.B., Яхно H.H. Нарушения памяти. — М.: ГЭОТАР-Медиа —- 160 с.
  4. Zeilig Н. Dementia as a cultural metaphor. Gerontologist, 2014; 54: 258-267.
  5. World Health Organization and Alzheimer’s Disease International. Dementia: a public health priority [online]. — 2012. Available at: who.int/mentalhealth/ publications/dementia_report_2012/en. Accessed July 18, 2013. World Alzheimer’s Report. London: Alzheimer’s Disease International, 2009.
  6. Rocca W.A., Petersen R.C., Knopman D.S., et al. Trends in the incidence and prevalence of Alzheimer’s disease, dementia, and cognitive impairment in the United States. Alzheimers Dement. 2011; 7: 80-93.
  7. Qiu C., von Strauss E., Backman L., Winblad B., Fratigjioni L. Twenty-year changes in dementia occurrence suggest decreasing incidence in central Stockholm, Sweden. Neurology, 2013; 80: 1888-1894.
  8. Lobo A., Saz P., Marcos G., et al. Prevalence of dementia in a southern European population in two different time periods: the ZARADEMP Project. Acta Psychiatr. Scand. 2007; 116: 299-307.
  9. Matthews F.E., Arthur A., Barnes L.E., et al. A two-decade comparison of preva­lence of dementia in individuals aged 65 years and older from three geographical areas of England: results of the Cognitive Function and Ageing Study I and II. Lancet, 2013; 382:1405-1412.
  10. Kosteniuk J.G., Morgan D.G., O’Connell M.E., et al. Simultaneous temporal trends in dementia incidence and prevalence, 2005-2013: a population-based retrospective cohort study in Saskatchewan, Canada. Int. Psychogeriatr. 2016; 28:1643-1658.
  11. Li S., Yan F., Li G., et al. Is the dementia rate increasing in Beijing? Prevalence and incidence of dementia 10 years later in an urban elderly population. Acta Psychiatr. Scand. 2007; 115: 73-79.
  12. Alzheimer’s Association. 2015 Alzheimer’s disease facts and figures. Alzheimers Demen. 2015; 11:332-384.
  13. Hurd M.D., Martorell P., Langa K.M. Monetary costs of dementia in the United States. N. Engl. J. Med. 2013; 369:489-90.
  14. Kamiya М., Sakurai Т., Ogama N., et al. Factors associated with increased caregivers’ burden in several cognitive stages of Alzheimer’s disease. Geriatr. Gerontol. Int. 2014; 14: 45-55.
  15. Alzheimer’s Association. Alzheimer’s Research Funding on Path for Additional $400 Million Increase. 2016. Available at: alz.org/news_and_events_alz_fimd- ing_on_path_for_ additional_400 million.asp. Accessed July 21, 2016.
  16. Полетаева K.H. Особенности нарушений когнитивных функций у больных болезнью Альцгеймера и сосудистой деменцией // Проблемы старения и долголетия. — 2005. — 14 (3): 226-236.
  17. Маньковский Н.Б., Бачинская Н.Ю., Полетаева К.Н., Холин В.А. Особенности формирования когнитивных нарушений у больных болезнью Альцгеймера и сосудистой деменцией. В кн.: Когнітивна діяльність при старінні. Матер. наук.-практ. конф. з міжнар. участю, 29-30 січня 2008 p. - 2008. - С. 49-50.
  18. Bier N., Gagnon L., Desrosiers J. Heterogeneity of cognitive deficits in Alzheimer’s and cognition therapy: research design. Canadian Journal on Aging. 2005; 24: 275-284.
  19. Camp C.J. Facilitation of new learning in Alzheimer’s disease. In: Gilmore G.C., J. Whitehorse P. and Wykle M.L., eds. Memory, Aging and Dementia. New York: Springer Publishing Company; 1989. P. 212-225.
  20. Camp C.J., Bird M.J., Cherry K.E. Retrieval strategies as a rehabilitation aid for cognitive loss in pathological aging. In: Hill R.D., Backman A., Stigsdotter N.. eds. Cognitive Rehabilitation in Old Age. New York: NY-Oxford University Press; 2000. P. 224-248.
  21. Хендерсон A.C. Деменция. — Женева: ВОЗ. — 1995. — 77 с.
  22. Гимоян Л.Г., Силванян Г.Г. Нарушение когнитивных функций: актуальность проблемы, факторы риска, возможности профилактики и лечения // Архив внутренней медицины. — 2013. — № 2 (10). — С. 35-40.
  23. Левин О.С. Диагностика и лечение деменции в клинической практике.— М.: МЕДпресс-информ. — 2014. — 256 с.
  24. Дамулин И.В. Сосудистая деменция // Неврологический журнал. — 1990.-№4.-С. 4-11.
  25. ІусевЕ.И., БоголеповаН.Н.Когнитивныенарушенияприцереброваскулярных заболеваниях. — М.: МЕДпресс-информ. — 2013. — 176 с.
  26. Мищенко Т.С. Сосудистая деменция (эволюция взглядов на проблему) // Український вісник психоневрологи. — 2014. — Т. 22. — Вип. 1 (78). — С. 5-10.
  27. Мищенко В.Н. Структурно-функциональные изменения головного мозга у больных с «немыми» инфарктами мозга // Неврология и нейрохирургия в Беларуси. — 2013. — № 2. — С. 23-28.
  28. Haglund М., Sjobeck М., Englund Е. Severe cerebral amyloid angiopathy characterizes an underestimated variant of vascular dementia. Dement. Geriatr. Cogn. Disord. 2004; 18:132-137.
  29. Vermeer S.E., Hollander М., van Dijk E.J., Hofman A., Koudstaal P.J., Breteler M.M.B. Silent brain infarcts and white-matter lesions increase stroke risk in the general population: the Rotterdam Scan study. Stroke, 2003; 34:1126-1129.
  30. White L., Petrovitch H., Hardman J., et al. Cerebrovascular pathology and dementia in autopsied Honolulu-Asia Aging Study participants. Ann. NY Acad. Sci. 2002; 977: 9-23.
  31. O’Brien J.T., Erkinjuntti Т., Reisberg B., et al. Vascular cognitive impairment. Lancet Neurol. 2003; 2: 89-98.
  32. Argentine C., Prencipe M. The burden of stroke: a need for prevention // Prevention of Ischemic Stroke / Ed. by C. Fieschi, M. Fisher. London: Martin Dunitz; 2000. P. 1-5.
  33. Leys D., Henon H., Mackowiak-Cordoliani M.A., Pasquier F. Poststroke dementia. Lancet Neurol. 2005; 4: 752-759.
  34. Pendlebury S.Т., Rothwell P.M. Prevalence, incidence, and factors associated with pre-stroke and post-stroke dementia: a systematic review and meta-analy- sis. Lancet Neurol. 2009; 8:1006-18.
  35. Ivan C.S., Seshadri S., Beiser A., et al. Dementia after stroke: the Framingham Study. Stroke, 2004; 35:1264-1268.
  36. Pendlebury S., Rothwell P. Prevalence, incidence and factors associated with pre-stroke and post-stroke dementia: a systematic review and meta-analysis. Lancet Neurol. 2009; 8:1006-1018.
  37. Kannel W.B., Wolf P. A., McGee D.L., DawberT.R., McNamara P., Castelli W.P. Systolic blood pressure, arterial rigidity, and risk of stroke: The Framingham Study. JAMA, 1981; 245:1225-122
  38. mellitus as a risk factor for death from stroke: prospective study of the middle- aged finnish population. Stroke, 1996; 27:210-215.
  39. Wolf P., Abbott R., Kannel W. Atrial fibrillation as an independent risk factor for stroke: the Framingham Study. Stroke, 1991; 22: 983-988.
  40. Wolf P.A., D’Agostino R.B., Kannel W.B., Bonita R., Belanger A.J. Cigarette smoking as a risk factor for stroke: The Framingham Study. JAMA, 1988; 259: 1025-1029.
  41. Blauw G.J., Lagaay A.M., Smelt A.H.M., Westendorp R.G.J. Stroke, statins, and cholesterol: a meta-analysis of randomized, placebo-controlled, double­blind trials with HMG-CoA reductase inhibitors. Stroke, 1997; 28:946-950.
  42. Богданов A.P., Богданов P.P., Мазо B.K., Феофанова Т.Б. Когнитивные нарушения при дисциркуляторной энцефалопатии и ожирении. Consilium medicum. — 2015. — 15 (2). — С. 46-51.
  43. Малев АЛ., Товажнянская ЕЛ., Захарова А.Н., Калиберденко В.Б. Сравнительный психометрический анализ когнитивных расстройств вследствие сосудистых заболеваний головного мозга // Медична психолопя. — 2014. — № 9/1 (33). — С. 111-116.
  44. Alberti K.G., Eckel R.H., Grundy S.М., et al. Harmonizing the metabolic syndrome: a joint interim statement of the International Diabetes Federation Task Force on Epidemiology and Prevention; National Heart, Lung, and Blood Institute; American Heart Association; World Heart Federation; International Atherosclerosis Society; and International Association for the Study of Obesity. Circulation, 2009; 120 (16): 1640-1645.
  45. Panza E, Solfrizzi V., Logroscino G., et al. Current epidemiological approaches to the metabolic-cognitive syndrome. J. Alzheimeis Dis. 2012; 30 (Suppl. 2): S31-S75.
  46. Tamaoka A. Dyslipidemia and Dementia Brain Nerve, 2016; 68 (7): 737-742.
  47. McGuinness B., Craig D., Bullock R., et al. Cochrane Database Syst. Rev. 2014; 7: CD007514.
  48. Macedo A.F., Taylor F.C., Casas J.P., et al. Unintended effects of statins from observational studies in the general population: systematic review and meta-analysis. BMC Med. 2014; 12: 51.
  49. Brayne C., Richardson K., Matthews F.E., et al. Neuropathological correlates of dementia in over-80-year-old brain donors from the population-based Cambridge city over-75s cohort (CC75C) study. J. Alzheimer’s Dis. 2009; 18: 645-58.
  50. Mungas D., Reed B.R., Jagust W.J., et al. Volumetric MRI predicts rate of cognitive decline related to AD and cerebrovascular disease. Neurology. 2002; 59: 867-73.
  51. Stebbins G.T., Nyenhuis D.L., Wang C., et al. Gray matter atrophy in patients with ischemic stroke with cognitive impairment. Stroke, 2008; 39:785-93.
  52. American Psychiatric Association. Diagnostic and statistical manual of mental disorders (4th ed.). Washington, DC, 2000.
  53. Уніфікований клінічнийпротокол первинної, вторинної (спеціалізованої), третинної (високоспеціалізованої) та паліативної медичної допомоги (Деменція), затверджений наказом МОЗ України від 19.07.2016 № 736.
  54. Міщенко Т.С. Дослідження ефективності препарату Капікор в лікуванні хворих з дисциркуляторною енцефалопатією // Науково-практична конференція «Ендотеліальна дисфункція при вік-залежній патології: діагностика, профілактика, лікування», 2015, с. 23.
  55. Мищенко Т.С., Здесенко И.В., Мищенко В.Н. Новые возможности в лечении больных с дисциркуляторной энцефалопатией // Міжнародний неврологічний журнал. — 2015. — № 5 (75). — С. 55-64.
  56. Кузнецова С.М., Кузнецов В.В., Шульженко Д.В., Чижова В.П., Егорова М.С., Скрипченко А.Г. Эндотелиальная дисфункция — фармакологическая мишень дисциркуляторной энцефалопатии // Журнал неврологи ім. Б.М. Маньковського. — 2015. — Т. 3. — № 4. — С. 55-60.