МЕСТО АНКСИОЛИТИЧЕСКОЙ И НООТРОПНОЙ ФАРМАКОТЕРАПИИ В СТРАТЕГИИ ЛЕЧЕНИЯ И ПРОФИЛАКТИКИ ПОСТТРАВМАТИЧЕСКОГО СТРЕССОВОГО РАССТРОЙСТВА
С. Г. Бурчинский

10 марта 2017 г. olfa

Журнал Ліки України №7-8 (203-204) /2016

 

 

С.Г. БУРЧИНСКИЙ
ГУ «Институт геронтологии имени Д.Ф. Чеботарева НАМН Украины», Киев

 

Резюме

В статье рассмотрены основные механизмы развития психопатологических синдромов, в частнос­ти тревожных и когнитивных нарушений в рамках посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). Проанализированы основные пути фармакологической коррекции проявлений ПТСР. Обоснована стратегия лечения ПТСР с помощью препаратов анксиолитического, ноотропного и адаптогенного типа действия. Особое внимание уделено препаратам Ноофен и Адаптол как оптимальным инструментам нормализации регуляторных функций центральной нервной системы при ПТСР, их механизмам действия и клиническим возможностям.

 

Ключевые слова: посттравматическое стрессовое расстройство, анксиолитики, ноотропы, адаптогены

Проблема посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) в настоящее время вышла на одну из ведущих позиций среди медицинских и медико-социальных проблем современ­ного общества. Рост в мире числа военных конфликтов, техноген­ных катастроф, активизация миграции и т.д. являются причиной все большей актуализации данной патологии и поиска путей ее адекватной терапии и профилактики. В свою очередь, упомянутая проблема тесно связана с переоценкой фундаментальных взгля­дов на природу ПТСР. Прежнее представление о нем базирова­лось на оценке ПТСР как травматического психологического воздействия, при котором первичный психологический феномен вовлекает в свою реализацию различные формы психологиче­ской защиты, и, соответственно, нуждающегося главным образом в психотерапевтическом воздействии. Эти воззрения в настоящее время сменились оценкой ПТСР как патологии, в основе которой лежат универсальная биологическая дисрегуляция и психологи­ческая дисфункция, определяющие применение соответствую­щих психофармакологических стратегий [1, 26, 27, 35].

В основе современных стратегий лечения ПТСР лежит концеп­ция о системном нарушении корково-подкорковых связей, вовле­кающем такие структуры центральной нервной системы (ЦНС), как кора (преимущественно лобная и затылочная доли), минда­лина, гиппокамп, гипоталамо-гипофизарная система, и реализу­ющемся посредством развития комплексного нейромедиатор­ного дисбаланса. Его фундаментом является гиперактивация возбуждающих нейромедиаторов (катехоламины, глутамат) и ослабление активности тормозных нейромедиаторов (прежде всего ГАМК) [9, 17, 26, 31]. В то же время, роль изменений еще одного ведущего нейротрансмиттера – серотонина - в патогенезе основных клинических синдромов при ПТСР - депрессии и тревожности, учитывая различную динамику разных подтипов 5-НТ-рецепторов, пока остается не до конца понятной [26]. Клиническая картина ПТСР включает разнообразные клини­ческие психопатологические проявления: поведенческие рас­стройства, галлюцинации, ипохондрические и обсессивно-фобические проявления, депрессию, тревогу, когнитивные нарушения, психастению и т.д. [9, 25]. Поэтому и фармакотерапия ПТСР должна быть комплексной, с максимально мультимодальным влиянием на известные звенья его патогенеза.

В связи с этим в лечении ПТСР применяется большинство из известных групп психо- и нейротропных средств - антидепрес­санты, анксиолитики, нейролептики, антиконвульсанты (тимоизолептики), гипнотики, блокаторы р-адренорецепторов и т.д. Препаратами выбора сегодня считаются антидепрессанты - селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС), в частности, одобренные в данном качестве FDА сертралин и пароксетин, а также эсциталопрам [9, 17, 20, 21, 29]. Несмотря на отсутствие убедительных доказательств их влияния на фундаментальные механизмы развития ПТСР, они с опреде­ленным успехом применяются не только для лечения депрессив­ных, но и тревожных, фобических, ипохондрических и обсессивных проявлений. В то же время, эффективность СИОЗС при ПТСР в ряде исследований подвергается сомнению [17]. Кроме того, СИОЗС оказались менее эффективны при ПТСР у участников боевых действий по сравнению с гражданским населением [1]. Отмеченные факты могут объясняться отсутствием непосред­ственного влияния антидепрессантов на два важнейших меха­низма развития ПТСР - ослабление ГАМК-ергических процессов и глутамат-опосредованную эксайтотоксичность, т.е. их влияние как на системном, так и на клеточном уровне в известной мере ограничено. Поэтому именно у участников боевых действий при максимальном стрессовом воздействии и вовлечении разноо­бразных механизмов развития постстрессовых реакций эффекты СИОЗС могут оказаться недостаточными для действенного кон­троля над основными симптомами ПТСР.

Достаточно широко в рамках ПТСР применяются также анксиолитики. Вместе с тем, наиболее популярные из них препара­ты бензодиазепинового ряда обладают широким спектром рисков при их назначении, прежде всего - развитие привыкания и зависимости, а также депрессии, когнитивных расстройств и т.д., что делает их применение весьма проблемным при ПТСР и может быть рекомендовано только краткосрочными курсами - до 10 дней.

Что касается остальных групп психофармакологических средств, то атипичные антипсихотики могут использоваться при ПТСР только в качестве инструмента дополнительной терапии - прежде всего у пациентов с психотическими проявлениями вследствие отсутствия серьезной доказательной базы их эффек­тивности при отсутствии психоза. Аналогично, в отдельных случа­ях могут оказаться полезными препараты антиконвульсантов (тимоизолептики), блокаторы а- и р-адренорецепторов и др., действующие, однако, исключительно симптоматически, поскольку не обладают необходимым мультимодальным фарма­кологическим эффектом.

В итоге, на сегодняшний день можно выделить следующие проблемные моменты в обеспечении эффективного фармаколо­гического воздействия при ПТСР.

1. Не отрицая роли препаратов антидепрессантов, и СИОЗС в частности, в качестве инструментов первой линии терапии, следует указать на проблему адекватного выбора препаратов дополнительной терапии в рамках комплексного лечения ПТСР у конкретного пациента с учетом индивидуальных особенностей симптоматики, риска развития возможных фармакогенных ослож­нений, коморбидности и т.д. Монотерапия препаратами СИОЗС либо неправильный подбор препаратов других фармакологиче­ских групп могут быть существенной причиной недостаточной эффективности лечения [34, 35].
2. Отсутствие должного внимания к блоку когнитивных нару­шений при ПТСР. Здесь следует отметить, что нарушение памяти, снижение концентрации внимания и способности к обучению являются частыми признаками при ПТСР [24] и играют важную роль в социальной дезадаптации пациентов. Это во многом опреде­ляется нарушениями при данной патологии в виде уменьшения объема и ослабления функции гиппокампа, а также уменьшения количества серого вещества в лобной доле коры [32]. Кроме того, клиническая выраженность когнитивной дисфункции может рас­сматриваться как маркер степени повреждения нейронов в результате развития феномена глутамат-зависимой эксайтотоксичности [28], имеющего также значение для формирования аффективной и поведенческой симптоматики. Поэтому примене­ние препаратов, обладающих способностью пресекать те или иные звенья развития нарушений функций ЦНС при глутаматергической гиперактивности и последующей гибели нейронов (образование свободных радикалов, деструкция нейрональных мембран) может оказаться эффективным инструментом лечения не только когнитивных проявлений ПТСР. С данной целью следует, прежде всего, акцентировать внимание на группе ноотропных средств, в которой сконцентрировано подавляющее большин­ство известных нейропротекторов.
3. Целесообразность применения небензодиазепиновых анксиолитиков. Из всего арсенала средств, применяемых для лечения ПТСР, только анксиолитики и некоторые тимоизолептики обладают способностью непосредственно влиять на уровень ГАМК-ергической трансмиссии, ослабление которой, как уже упоминалось, служит одним из ключевых факторов нейромеди­аторного дисбаланса при ПТСР и развития синдрома тревоги. Поэтому особого внимания требует анализ возможности при­менения анксиолитиков, сопоставимых по выраженности дей­ствия с бензодиазепинами, но не обладающих их побочными эффектами. В связи с этим представляет несомненный интерес возможность фармакологического влияния не на ГАМК-А- бензодиазепиновый рецепторный комплекс, а на другой подтип ГАМК-рецепторов - ГАМК-Б-рецепторы, что позволяет при сохра­нении анксиолитического действия минимизировать риск раз­вития осложнений. Воздействие на ГАМК-Б-рецепторы также позволяет достичь эффекта длительной адаптации ГАМК- ергической системы в целом к стрессовым воздействиям.
4. Необходимость применения специфической антиастени­ческой терапии. Астения является практически неотъемлемым компонентом клинической картины ПТСР, являясь компонентом астеноневротического, астенодепрессивного либо астеноипохондрического синдромов, типичных для данного заболевания. В то же время, ни препараты СИОЗС, ни другие психотропные средства, используемые в лечении ПТСР, не обладают направ­ленным антиастеническим действием, с чем во многом может быть связана их недостаточная эффективность при отмеченных синдромах. Отсюда вытекает необходимость применения лекар­ственных средств со специфическим антиастеническим действи­ем, представленным, в основном, также среди препаратов ноотропного и нейропротекторного типа действия.
5. Необходимость применения препаратов с направленным адаптогенным действием. В клинической практике нередко упу­скается из виду, что фундамент развития ПТСР - это прежде всего нарушение адаптационных возможностей ЦНС в условиях дей­ствия мощного стрессогенного фактора. В то же время, все традиционно применяемые при ПТСР психотропные средства весьма косвенно влияют на адаптационный потенциал мозга. Они не обеспечивают долговременной перестройки структур мозга, задействованных в патогенезе заболевания, а именно - регуляции нейромедиаторного баланса в целом (а не отдельных транс­миттеров), перестройки нейронального метаболизма в условиях гипоксии, являющейся неизбежным следствием стрессового воздействия, и обеспечения полноценного уровня энергетиче­ского метаболизма. В связи с этим представляется целесообраз­ным включение в схемы комбинированной терапии ПТСР препаратов-адаптогенов центрального типа действия.

Необходимость обеспечения возможной фармакопрофи­лактики развития ПТСР. Решение данной задачи тесно связано с предыдущей. Повышение адаптационного потенциала ЦНС воз­можно (и целесообразно) обеспечивать не только в условиях уже сформировавшейся клинической картины ПТСР, но и на этапе ожидаемого острого стресса либо на самых ранних стадиях его воздействия. Здесь опять-таки следует упомянуть препараты- адаптогены и ноотропы как единственные средства с доказан­ным фармакопрофилактическим действием.

В итоге, учитывая значительное количество нерешенных про­блем клинико-фармакологического плана относительно ведения пациентов с ПТСР, возникает закономерный вопрос: а реально ли их решить с помощью минимально возможного числа препа­ратов, учитывая необходимость комплексной фармакотерапии при данном заболевании и нежелательность дальнейшего уве­личения вынужденной полипрагмазии? Ответить на этот вопрос можно следующим образом: да, возможно, при применении средств с многогранным мультимодальным фармакологическим эффектом, позволяющим решить с помощью 1-2 препаратов большинство упомянутых проблем. В качестве таких инструментов фармакотерапии и фармакопрофилактики ПТСР следует назвать препараты Ноофен и Адаптол, позволяющие обеспечить раз­ностороннее влияние на многие звенья патогенеза ПТСР и его клинические проявления при оптимальных характеристиках без­опасности, имеющие богатый опыт применения в различных областях медицины (неврология, психиатрия, внутренние болез­ни и т.д.), но при этом пока остающиеся за рамками традицион­ных схем лечения ПТСР.

Особый интерес в этом плане представляет препарат Ноофен - гидрохлорид бета-фенил-гамма-аминомасляной кис­лоты. Этот интерес основан на том, что Ноофен - средство в значительной мере уникальное как по своим фармакологическим свойствам, так и по возможностям практического применения; средство, которое, по сути, не имеет аналогов среди произво­дных ГАМК и нейротропных препаратов в целом. Вместе с тем, среди клиницистов еще достаточно распространен весьма односторонний взгляд на Ноофен только как на анксиолитик дневного типа действия, в качестве которого он и был изначально внедрен в медицинскую практику. Однако с того времени был накоплен значительный фактический материал, принципиально изменивший традиционные представления о данном средстве и наглядно продемонстрировавший характерный только для Ноофена спектр его клинико-фармакологических возможностей.

Механизмы действия Ноофена на ЦНС можно разделить на:

нейромедиаторные;

антигипоксические;

мнемотропные;

вегетостабилизирующие [3, 12, 13].

Наиболее комплексными и специфическими являются нейро­медиаторные эффекты Ноофена. Известно, что этот препарат связывается в головном мозге только с ГАМК-Б-рецепторами, акти­вируя их и стимулируя, таким образом, ГАМК-ергическую медиа­цию. При этом его действие принципиально отличается от бензодиазепинов, реагирующих с другим типом ГАМК-рецепторов - ГАМК-А. Таким образом, Ноофен реализует свои ГАМК-ергические эффекты вне рамок ГАМК-бензодиазепин-рецепторного комплекса (ГАМК-А-рецепторов), чем может объясняться его отличный от бензодиазепинов спектр фармакологической активности. Известно, что ГАМК-Б-рецепторы опосредуют «длительные» ГАМК-зависимые реакции в ЦНС (в отличие от «быстрого» компонента, определяю­щегося активацией ГАМК-А-рецепторов), запускающие сложные процессы взаимодействия различных нейромедиаторных систем (в частности, ГАМК- и холинергической) [6, 10]. Через ГАМК опосре­дован также еще один важный компонент действия Ноофена - активация синтеза ацетилхолина, регулирующаяся, в том числе, через ГАМК-ергические интернейроны [23]. Поскольку общеиз­вестна роль холинергической системы мозга как ведущего звена реализации когнитивных функций и различных видов памяти, значе­ние упомянутого механизма в рамках коррекции когнитивных нарушений при ПТСР трудно переоценить. Сегодня Ноофен явля­ется одним из очень немногих лекарственных средств с направ­ленным активирующим влиянием только на ГАМК-Б-рецепторы, и именно с этим связано его мягкое анксиолитическое действие без побочных эффектов, присущих бензодиазепинам.

По мере накопления опыта как экспериментальных, так и клинических исследований Ноофена все большее внимание обращало на себя одно из наиболее характерных свойств фар­макодинамики данного препарата - его антиастеническое действие. Если анксиолитический эффект при применении Ноофена в целом имеет мягкий и не очень стойкий характер, то при состояниях, сопровождающихся выраженной психической и физической астенией (каковым и является ПТСР), отмеченный эффект в сочетании с психоэнергизирующим компонентом про­является весьма выраженно [12]. В соответствии с современными представлениями в основе психоэнергезирующего действия нейротропных лекарственных средств лежит их стимулирующее действие на катехоламинергические процессы в ЦНС через активацию адрено- и дофаминергических нейронов в ретикуляр­ной активирующей системе (РАС) [22]. Поскольку ГАМК- ергическая система принимает участие в регуляции всех важ­нейших функций организма и тесно связана (анатомически и функционально) с другими нейромедиаторами, то антиастени­ческие эффекты Ноофена могут определяться именно этим вза­имодействием. В частности, известно взаимодействие между ГАМК- и дофаминергическими нейромедиаторными системами в лимбической системе [33], чем может объясняться свойство Ноофена направленно стимулировать дофаминергические про­цессы в ЦНС именно через активацию нейронов РАС без вовле­чения других катехоламинергических систем, чья гиперактив­ность играет роль в патогенезе ПТСР.

Кроме того, одним из факторов, обусловливающих уникаль­ность действия Ноофена и с которым также могут быть связаны его катехоламинергические эффекты, является наличие в его молеку­ле бета-фенилэтиламина - вещества, служащего естественным физиологическим модулятором дофаминергической нейромеди­ации. Таким образом, с химической точки зрения Ноофен является производным не только ГАМК, но и производным бета-фенилэти­ламина - стимулятора центров головного мозга. В частности, бета-фенилэтиламин активирует высвобождение и тормозит обратный захват дофамина в синаптосомах и, тем самым, усиливает дофаминергические влияния [19]. В итоге, Ноофен, в отличие от других нейротропных средств, влияет на дофаминергические процессы в мозге не путем искусственной экзогенной стимуляции, а наибо­лее физиологическим способом - через механизмы эндогенной модуляции. Кроме того, известно, что дофаминовые Д2-рецепторы, через которые реализуются эффекты Ноофена, задействованы в регуляции когнитивной сферы, а агонисты Д2-рецепторов рас­сматриваются как перспективные соединения с ноотропным действием [30], что расширяет возможности Ноофена как когни­тивного активатора при ПТСР Вместе с тем, Ноофен не проявляет прямого психостимулирующего эффекта (усиление тревоги, немо­тивированного возбуждения, нарушения сна) [7], что часто сопро­вождает прием других ноотропных средств, в частности пираце­тама, или ряда СИОЗС (пароксетин, флуоксетин), что обеспечи­вает возможность его безопасного применения при ПТСР.

Кроме того, важнейшим компонентом когнитивного и антиа­стенического действия Ноофена являются его антигипоксические свойства. Как известно, состояние хронического стресса сопро­вождается ослаблением энергообеспечения нейронов вслед­ствие нарушения утилизации кислорода [14], что приводит к явлениям психастении и нарушениям когнитивной сферы. Ноофен проявляет ярко выраженное антигипоксическое действие, нор­мализует соотношение аэробных и анаэробных процессов, проявляющееся в снижении коэффициента лактат/пируват, повы­шении уровня глюкозы в крови и мозге и содержания макроэргических фосфатов в различных структурах ЦНС [7, 12], что клиниче­ски проявляется как в психоэнергизирующем, так и в комплекс­ном мнемотропном действии, а именно - в его благоприятном влиянии на все типы памяти и концентрацию внимания, повышение физической и умственной работоспособности [13, 15].

В клинической практике Ноофен зарекомендовал себя как эффективное и безопасное средство фармакотерапии тревож­ных расстройств невротического и психосоматического генеза, различных форм ангионеврологической патологии в сочетании с астеноневротическим синдромом, соматоформных рас­стройств и т.д. [2, 13, 15, 16]. Важно подчеркнуть, что Ноофен можно рассматривать также как адаптоген центрального типа действия, способствующий комплексной перестройке деятельности раз­личных нейромедиаторных систем мозга в условиях стрессового воздействия, а также обоснованы его возможности в реализации стратегии фармакопрофилактики стресс-зависимой патологии на донозологической стадии [3].

В итоге, Ноофен сегодня представляется перспективным компонентом комплексной фармакотерапии ПТСР, особенно в плане решения упомянутых проблемных моментов в ее реализа­ции. Важно подчеркнуть, что механизмы действия и клинические эффекты Ноофена практически не пересекаются и не дублиру­ются свойствами других лекарственных средств из арсенала лечения ПТСР, тем самым существенно расширяя возможности терапевтического воздействия при данной патологии.

В то же время, в ряде случаев при ПТСР целесообразно при­менение препаратов, обладающих непосредственным адаптогенным действием в отношении ЦНС. Здесь важно отметить, что адаптогены центрального типа действия - в большинстве своем фитопрепараты женьшеня, радиолы, аралии и т.д. - обладают выраженным психостимулирующими свойствами, что часто быва­ет нежелательно при ПТСР. Поэтому особый интерес в данном плане представляет пре­парат Адаптол, так же, как и Ноофен обладающий мягким анкси­олитическим действием, однако являющийся, прежде всего, центральным адаптогеном, действующим на всех уровнях струк­турно-функциональной регуляции ЦНС - от молекулярного до системного.

По своей химической структуре Адаптол представляет собой бициклическое производное мочевины, т.е. близок к естественным метаболитам организма - мочевине, а также пуринам, т.е. не является ксенобиотиком - чужеродным для организма соединением, что априори повышает его безопас­ность. Главным отличием Адаптола от «классических» анксиолитиков является сочетание системных нейромедиаторных и клеточных механизмов действия. Среди основных нейромеди­аторных эффектов Адаптола - его центральное ГАМК- ергическое, серотонинергическое и менее выраженное холи­нергическое действие на фоне мягкой адренолитической актив­ности и выраженного антиглутаматергического действия. Одним из основных механизмов действия Адаптола является его влия­ние на серотониновую систему. Установлено, что он влияет на обмен серотонина и оказывает непосредственно дозозависи­мое действие на серотонинергические процессы в организме [4, 8]. В малых и средних дозах Адаптол усиливает эффект пред­шественника серотонина - триптофана. Есть основания пред­полагать наличие у Адаптола прямого миметического эффекта в отношении ГАМК-рецепторов, отличного от бензодиазепинов и М-холинорецепторов. В целом, ГАМК-ергическим действием объясняется наличие у Адаптола анксиолитического эффекта, принципиально отличного от действия бензодиазепинов [4, 8, 13, 18]. В то же время, если рассматривать центральные эффекты Адаптола, следует в первую очередь подчеркнуть его адаптогенное нормализующее влияние на баланс активности различ­ных нейромедиаторных систем в мозге, а именно - активирую­щее в отношении тормозного медиатора - ГАМК и ослабляющее - в отношении возбуждающих нейротрансмиттеров - норадре­налина и глутамата, а также нормализация взаимоотношений адрено- и серотонинергических влияний, т.е. способность к направленной регуляции основных компонентов нейромедиа­торного дисбаланса при ПТСР.

Разносторонни и многообразны также клеточные эффекты Адаптола. Этот препарат сочетает в своем действии антигипок­сические, антиоксидантные и мембраностабилизирующие свойства, активацию процессов энергообеспечения клетки, обмена глюкозы и тканевого дыхания, т.е. обладает способно­стью перестраивать нейрометаболические процессы на клеточ­ном уровне, нарушенные при ПТСР Возможно, определенную роль здесь играет структурное сходство Адаптола с пуриновыми производными, у которых определяющее значение в механизмах действия принадлежит стимуляции синтеза макроэргических фосфатов - основного компонента энергетики клеточных реак­ций. Сочетание вышеупомянутых эффектов лежит в основе выяв­ленных в эксперименте и клинике адаптогенных, стресс­протекторных и ноотропных свойств Адаптола [13].

В клинической практике у Адаптола были выявлены такие свойства, как повышение физической и психической работоспособности, умственной активности, памяти и динамики познава­тельных процессов, что наряду с его мягким анксиолитическим эффектом, устранением чувства тревоги позволяет говорить о том, что Адаптол обладает оптимальными фармакотерапевтическими характеристиками как для стресспротекторного средства, так и для ноотропа и адаптогена - «нормализатора» регуляторных функций головного мозга [5, 11, 13, 18]. Сочетание у данного пре­парата эффективного терапевтического потенциала и фармако­профилактических свойств является достаточно редкой и пото­му - весьма актуальной особенностью Адаптола среди лекар­ственных средств различных групп, представленных на фармацевтическом рынке Украины.

Таким образом, Адаптол можно охарактеризовать как клас­сический представитель новой группы лекарственных средств - «центральные биорегуляторы». Именно такое понимание сути механизмов действия и клинических эффектов Адаптола откры­вает перспективы его применения при широком круге стресс- зависимых расстройств, в частности - при ПТСР

Таким образом, сочетанное применение при ПТСР Ноофена и Адаптола, обладающих различными механизмами действия и клиническими характеристиками, оптимально дополняющими друг друга, позволяет решить следующие задачи:

1) эффективное разностороннее воздействие на ведущие клинические синдромы в рамках ПТСР - тревожный, когнитивный, астенический;

2) отказ от бензодиазепиновых анскиолитиков для длительно­го применения (оставив для них место только в ургентных ситуа­циях) способствует повышению безопасности лечения при отсут­ствии риска развития привыкания и зависимости;

3) обеспечение длительной адаптивной перестройки нейро­медиаторных и нейрометаболических процессов в ЦНС путем достижения долгосрочного адаптационного эффекта;

4) возможность осуществления стратегии фармакопрофилак­тики у лиц с потенциальным риском развития ПТСР

В итоге, сегодня применение Ноофена и Адаптола позволяет эффективно решать вышеупомянутые сложные проблемы в рам­ках лечения ПТСР, а данные препараты могут рассматриваться как ценные компоненты комбинированной фармакотерапии данного заболевания и одними из крайне ограниченного арсе­нала средств, способных оказывать реальное фармакопрофи­лактическое действие. Накопление опыта их применения при упомянутой патологии позволит оптимизировать лечебную стра­тегию и тактику и повысить результаты терапии одного из наибо­лее актуальных заболеваний в современном обществе.

Список использованной литературы

1. Аведисова А.С. Психофармакотерапия больных с посттравматическим стрессовым расстройством //Журн. неврол. психиат. - 2009. - Т. 109, №12. - С. 46-49.
2. Александровский Ю.А., Барденштейн Л.М., Аведисова А.С. Психофармакотерапия пограничных психических расстройств. - М.: ГЭОТАР Медицина, 2000. - 250 с.
3. Бурчинський С.Г. Перспективи застосування нейротропних засобів як стрес- та геропротекторів: препарат Ноофен // Лки. - 2004. - №3-4. - С. 7-12.
4. Бурчинський С.Г. Нові аспекти фармакотерапи психосоматичної патологи // Ліки. - 2004. - №5-6. - С. 28-32.
5. Воробьева О.В., Репина В.В. Открытое сравнительное наблюдательное исследование эффективности и безопасности препарата Адаптол в терапии тревожно-астенических расстройств у больных с хронической ишемией головного мозга //Журн. неврол. психиат. - 2016. - Т. 116, №3. - С. 20-24.
6. Воронина Г.А. Пантогам и пантогам актив. Фармакологические эффекты и механизм действия // Пантогам и пантогам актив. Клиническое применение и фундаментальные исследования. - М.: Триада-Фарм, 2009. - С. 11-30.
7. Громов Л.О. Фармакологічний профіль дії ГАМК-ергічних препаратів в ряду психотропних засобів // Вісн. фармакол. фарм. - 2001. - №11. - С. 2-5.
8. Громов Л.А., Дудко Е.Т. «Типичные» и «атипичные» транквилизаторы // Вісн. фармакол. фарм. - 2003. - №10. - С. 11-17.
9. Коростій В.І., Поліщук В.Т., Заворотний В.І. Психофармакотерапія в комплексному лікуванні та реабілітації посттравматичного стресового розладу // Міжнар. неврол. журн. - 2015. - №6. - С. 59-71.
10. Ковалев Г.И., Фирстова Ю.Ю., Абаимов Д.А. и др. Качественные и количественные особенности взаимодействия пантогама и пантогама актив с рецепторами нейромедиаторов in vitro // Журн. неврол. психиат. - 2012. - Т. 112, №3. - С. 39-43.
11. Лапшина Л.А., Кравчун П.Г., Шевченко О.С. Коррекция адаптолом психопатологических проявлений и оксидативного стресса у больніх, перенесших инфаркт миокарда // Врачебн. практ. - 2008. - №1. - С. 18-22.
12. Мехилане Л.С., Ряго Л.К., Алликметс Л.Х. Фармакология и клиника фенибута. - Тарту: изд. ТГУ, 1990. - 148 с.
13. Свинцицкий А.С., Воронков Е.Г. Новая группа психотропных средств - транквилизаторы с ноотропным компонентом, их место в повседневной врачебной практике. - К., 2001. - 8 с.
14. Старение мозга / Под ред. В.В. Фролькиса. - Л.: Наука, 1991. - 277 с.
15. Сыропятов О.Г., Дзеружинская Н.А. Место Ноофена в лечении тревожных расстройств у пациентов в общей медицинской практике // Укр. вісн. психоневрол. - 2004. - Т. 12, вип. 1. - С. 90-93.
16. Хайтович М.В. ГАМК-Б-ергічна нейропротекція: клінічне застосування //Ліки України. - 2016. - №1-2. - С. 33-38.
17. Чабан О.С., Франкова И.А. Современные тенденции в диагностике и лечении посттравматического стрессового расстройства // - 2015. - №2. - С. 8-18.
18. Чабан О.С. Стрес: а який препарат призначив би Ганс Сельє ? //Сімейна мед. - 2015. - №4. - С. 70-74.
19. Шток В.Н., Федорова Н.В. Стратегия лечения болезни Паркинсона // Consilium Medicum. - 2000. - №5. - С. 14-23.
20. Alexander W. Pharmacotherapy for post-traumatic stress disorders in combat veterans // Psychiat. Ther. - 2012. - Vol. 37. - P. 32-38.
21. Brady K., Pearlstein L., Asnis G.M. et al. Efficacy and safety of sertraline treatment of posttraumatic stress disorder: a randomized controlled trial // JAMA. - 2000. - Vol. 283. - P. 1837-1844.
22. Chambers F.J. Pathophysiology of brain: neurotransmitter - vascular interactions // Brain: from pathophysiology - to pathology. - Washington: Univ. Press, 2006. - P. 263-283.
23. Ellergast J.P. Gamma-aminobutyric acid-mediated neurophysiological effects in the central nervous system // Brain neurophysiology. - Chicago: Illinois Univ. Press, 2000. - P. 497-530.
24. Everglass J., Killian P.L., Jonhson P. Cognitive disorders and stress: an update //J. Psychol. Behav. Treat. - 2010. - Vol. 4. - P. 65-76.
25. Johan D.E., Cusack K., Fomeris C.A. et al. Psychological and pharmacological treatment for adults with posttraumatic stress disorder (PTSD) // Compar. Effectiv. Rev. - 2013. - Vol. 92. - P. 1-20.
26. Jonathan E.S. Post-traumatic stress disorder: the neurobiological impact of psycho­logical trauma // Dialogues Clin. Neurosci. - 2011. - Vol. 13. - P. 263-278.
27. Helm C., Nemeroff C.B. Neurobiology of posttraumatic stress disorder // CNS Spectr. - 2009. - Vol. 14, suppl. 1. - P. 13-24.
28. Mark L.P., Prost R.W., Ulmer J.L. et al. Pictorial review of glutamate excitotoxicity: fundamental concepts for neuroimaging // Am. J. Neuroradiol. - 2001. - Vol. 22. - P. 1813-1824.
29. Marshall R.D., Beebe K.L., Oldham M. et al. Efficacy and safety of paroxetine treatment for chronic PTSD: a fixed dose, placebo-controlled study // Am. J. Psychiat. - 2001. - Vol. 158. - P. 1982-1988.
30. Nagaraja D., Jayashree S. Randomized study of the dopamine receptor agonist piribedil in the treatment of mild cognitive impairment // Am. J. Psychiat. - 2001. - Vol. 158. - P. 1517-1519.
31. Newport D.J., Nemeroff C.B. Neurobiology of posttraumatic stress disorder //Clin. Opin.Neurobiol. - 2000. - Vol. 10. - P. 211-218.
32. Smith M.E. Bilateral hippocampal volume reduction in adults with post-traumatic stress disorder: a meta-analysis of structural MRI studies // Hippocampus. - 2005. - Vol. 15. - P. 798-807.
33. Stahl S.M. Essential psychopharmacology. - Cambridge: Univ. Press, 1996. - 379 p.
34. Warner C.H, Warner C.M., Appenzelter G.N. et al. Identifying and managing posttraumatic stress disorder // Am. Fam. Physician. - 2013. - Vol. 88. - P. 827-834.
35. Wimalawansa S.J. Mechanisms of developing post-traumatic stress disorder:new targets for drug development and other potential interventions // CNS Neurol. Disord - Drug Targets. - 2014. - Vol. 13. - P. 807-816.­